Прокл Диадох. Комментарий к «Тимею». Книга I. <Введение>. <Жанр (или стиль)>. < Перевод, составление, комментарии С.В.Месяц

Теперь скажем о жанре диалога и его стиле. Что Платон, взяв [за образец] сочинение пифагорейца Тимея о мире, принялся «тимействовать» в пифагорейском духе, общепризнанно. С другой стороны, даже те, кто плохо знаком с творчеством Платона, соглашаются, что он пишет в сократической, человеколюбивой и доказательной манере. Поэтому если Платон где-нибудь и смешивает своеобразие пифагорейского и сократического стилей, то очевидно — в данном диалоге. От пифагорейцев тут возвышенность, умозрительность, богодухновенность, стремление поставить все в зависимость от умопостигаемого, определять целое в числах, изображать вещи символически и мистически, вести ввысь, превосходить частные представления и раскрывать сокровенное. От Сократова человеколюбия — занимательность, кротость, доказательства, рассмотрение сущего с помощью образов, нравоучительность и тому подобное. Поэтому хотя этот диалог и написан высоким слогом и рассуждение в нем строится от самых первых начал, но одновременно он смешивает с доказательством откровение и этим приучает нас мыслить физические вещи не только с физической, но и с богословской точки зрения. Ведь и сама природа, правящая миром и упорядовачивающая телесное, зависит от богов и одухотворяется ими и, не будучи богом, не лишена божественного характера, так как озаряется истинными богами. Кроме того, если слова нужно уподоблять вещам, «которые они изъясняют», как говорит сам Тимей [29b], то и в этом случае наш диалог должен иметь как физическую, так и богословскую составляющую — наподобие природы, которую он рассматривает.

Наконец, если вслед за пифагорейцами делить вещи натрое: на умопостигаемые, физические и промежуточные между ними, которые принято называть математическими, и  при этом усматривать все во всем особым для каждого образом (потому что в умопостигаемом среднее и последнее предсуществуют по способу причины, в математическом первое содержится в виде подобия, а последнее — прообраза, а в физическом присутствуют отражение первого и среднего), то естественно, что Тимей, создавая душу посредством математических символов, показывает и ее способности, логосы и элементы, тогда как Платон отделяет свойства души от [заключенных в ней] геометрических фигур и говорит, что первоначально причины и того, и другого существуют в демиургическом уме и сфере умопостигаемого. На эту тему теперь сказано достаточно, тем более что внимательное изучение деталей поможет нам лучше понять стиль диалога.