В.Н. Долгоруков (Владимиров). Маски. Из книги «В былой Москве»

На святках, т. е. в течение двух недель после праздника Рождества 25 декабря до праздника Крещения 6 января (по старому стилю), а иногда на масленой неделе было принято собираться компаниями и, нарядившись в маскарадные костюмы и в масках, ездить по вечерам в знакомые дома. В московском дворянском обществе этот древнерусский обычай ряженья более ста лет как уже приобрел видимость западноевропейских карнавалов.

Традиционным костюмом ряженья стало домино — длиннополый одноцветный широкий балахон из шелка или атласа с длинными, широкими рукавами и капюшоном в сборках, края которого иногда обшивались кружевом. На лицо надевалась шелковая, под цвет домино, полумаска, обшитая по нижнему краю широкой полосой кружева. На руках — лайковые перчатки, черные или белые. Домино были разного цвета: черные, синие, голубые, красные и розовые. Чаще всего черные или синие. А по фасону одинаковые и для женщин, и для мужчин. Соединение масок со всякого рода иными маскарадными костюмами было явлением чрезвычайно редким. Таким образом, узнать человека можно было только по голосу. Но каждый старался как можно больше его изменить и говорить очень тихо.

Обычно «маски» приурочивали свой приезд в дома, где в тот вечер давался бал, и принимали в нем участие. Иногда через кого-либо из своей компании «маски» уславливались с хозяевами какого-нибудь дома о дне и часе своего приезда. В таком случае хозяева со своей стороны приглашали тапера и звали гостей на «маски». Правила поведения «масок» были обусловлены лишь одним непременным требованием: при приезде в дом одна из «масок», наиболее солидная по своему возрасту, должна была быть знакома хозяевам и открыть им свое лицо. Это обеспечивало безопасность дома от воров или просто от людей «не из общества», от которых «можно было всего ожидать».

В остальном поведение «масок» зависело всецело от их взаимной договоренности. Приехав на бал, они могли оставаться до его конца и к ужину обнаружить себя, сняв маски. Могли, в достаточной мере заинтриговав присутствующих, не раскрывать своего инкогнито и уехать с целью отправиться на другой бал, где и остаться или повторить тот же маневр.

Все дело и его развлекательность состояли в умении и ловкости интриги. «Маски» входили тихо и молча, заговаривали с кем-либо или отвечали на вопросы как можно невнятнее, мужчины старались придать своим голосам или глухой басовый, или очень высокий женский тембр. «Маски» старались сбить своего собеседника или собеседницу разными дезориентирующими ответами или вопросами. Иногда более ловким мужчинам удавалось разыгрывать роль женщин, и кавалеры приглашали их на танцы. Мне вспоминается случай, когда один солидный представитель дворянского общества, лет сорока, лысоватый, с усами и бородой, так талантливо прикидывался женщиной, что заставил одного из присутствующих на балу кавалеров танцевать с собой, ухаживать, уводить из залы, умоляя хоть на мгновенье приподнять маску, и даже поцеловать себе руку повыше перчатки. Так он довел дело до ужина, за которым он, наконец, сдался на уже вполне законные требования своего пылкого ухажера. Эффект был потрясающий, ко всеобщему удовольствию. Но таких забавных случаев было мало. Только случайно попавший в компанию молодежи пожилой человек мог позволить себе такую игривую «вольность». Обычно же присутствие «масок» не вносило особого веселья в окружающее их общество. «Таинственные» маски скрывали все тех же, давным-давно знакомых барышень и молодых людей, связанных светскими правилами, тем более, что если не все, то большинство из домино были названы при приезде хозяевам дома.

«Маски», как и «тройки», привлекали молодежь веселой суетой ряженья, вечными разъездами по городу на извозчиках и предоставленной относительной свободой, ограниченной, конечно, для барышень строжайшим условием возвращения домой не позднее определенного часа и под охраной заранее апробированного мамашами кавалера.

И, как «тройки», этот вид развлечения к 1913 году стал исчезать у нас так же, как исчез в начале века и в западноевропейском буржуазном обществе.

Акварели девочек Соловьевых смотрите в книге В.Н. Долгорукова (Владимирова) «В былой Москве». 

Составитель Е.С. Дружинина (Шервинская)

Подробный и живой рассказ о Москве написан «потомком Пиковой дамы» князем Владимиром Николаевичем Долгоруковым. Задуманный как справочник для театральных постановщиков, не имевших представления о быте дореволюционной России, рассказ перерос первоначальный замысел и вылился в пространное повествование об улицах города и его ушедшей жизни, буднях и праздниках, театрах, ресторанах, извозчиках, одежде и прочих деталях, характеризующих эпоху почти столетней давности. Текст иллюстрирован старыми фотографиями, открытками, а также акварелями московских художниц О. и М. Соловьевых