Андре Скобельцин. Вступление // Нарцисс, или мастерская взгляда

ВСТУПЛЕНИЕ, где мы знакомимся с авторами
настоящего повествования и его предметом.

Мастерская, наполненная книгами, рисунками античных статуй,
комнатными растениями вперемешку с различными проекционными
и записывающими устройствами. У окна в углу женщина.
Это Теодора; она сидит за столом, на котором разложены банки
с чернилами, бумага, перья и карандаши. В углу напротив Гаррис,
высокий мужчина с резкими чертами лица и беспокойными глазами,
пристроился за компьютером и что-то набирает на клавиатуре.
Его задача — доработать рукопись книги, которую они сочиняют
вместе с Теодорой; последняя, кроме того, должна будет
сопроводить ее своими рисунками.
 

Гаррис (Теодоре). Пройдемся еще раз по нашему вступлению; заодно сразу же запишем его на кассету.

Включает магнитофон и читает текст, глядя на экран компьютера перед собой.

Гаррис (читает). «От древнегреческого искусства VI, V и IV вв. до н. э. до нас дошло некоторое количество статуй, развалин храмов и расписных глиняных черепков, рассеянных по музеям и местам археологических раскопок. Однако все осколки того времени проникнуты особенным мироощущением, свойственным древним грекам, определенным видением определенного мира. То был мир, раздробленный на сотни общин вооруженных граждан, где всякий город ревниво оберегал свои отличия, не порывая вместе с тем связи с другими городами; где граждане-землевладельцы, составлявшие основное население общин, кичились своей так называемой свободой, не ослабляя внимания к горстке рабов, которыми они призваны были повелевать. Всякий здесь мечтал обходиться собственными средствами на собственной земле, и, несмотря на это, все поклонялись одним богам, читали одних и тех же поэтов, строили одинаковые храмы, участвовали в общих спортивных соревнованиях, ездили за советом к одним и тем же оракулам, то есть непрестанно перемещались с острова на остров, с берега на берег и с одного континента — на другой.

Памятники древнегреческого искусства можно сосчитать по пальцам; напротив, современное искусство, обозначившееся в годы, предшествующие первой мировой войне, а после нее и до конца века бурно распространившееся по всему земному шару, воистину необозримо. Разумеется, существуют собрания музеев современного искусства, галереи, постройки архитекторов, ныне признанных великими; однако, кроме этого, есть множество интересных мест и предметов повседневного обихода, приемы средств массовой информации, знаковые образы, промышленный дизайн...»

Косится на магнитофон и снова переводит взгляд на экран напротив.

«...приемы... промышленный дизайн, все, свидетельствующее о нашем взгляде на мир, неотъемлемой частью которого мы являемся, на этот мировой мегаполис, где индивидуум, возведенный в квадрат, но потерявший свое место в жизни и ежечасно сбиваемый с толку все новыми и новыми потоками знаний, накрепко сросся с машинами и информационными сетями, стремительно разбухающими с каждым днем. В нашей книге мы пытаемся постичь видение древних греков и то, насколько оно зависело от окружавшей их обстановки; в том же направлении мы идем, пытаясь понять, чем обусловлено наше видение и привычный нам мир».

Входит маленькая девочка; она вольно усаживается на коленях Теодоры и принимается играть предметами, разбросанными по столу.

Теодора. Не надо брать это, зайчик, это не игрушка. Здесь все подчиняется закону.

Девочка. Чего? Кому? За... коню?

Теодора. Подчиняется лошадке (сжимает голову девочки в ладонях и ласково гладит ее).

Девочка. Где эта лошадка?

Смотрит вокруг себя.

Теодора (похлопывая ее по животу). Там твоя лошадка. Ты ее ам — и проглотила. Ну, иди играть, и не мешай нам.

Девочка (прыгает через комнату в такт считалке).

Раз, два, три, четыре, пять,
Вышел зайчик погулять...

(Выходит.)

Гаррис (Теодоре, сердито). Если хочешь, мы можем остановиться.

Теодора (со смехом). Не надо. Это такое хорошее вступление для нее...

(После паузы.) Ты переписал набело тексты, по поводу которых мы столько спорили.
Теперь ты читаешь их, записываешь на пленку... Но я бы хотела, чтобы мы иногда прерывались.
Пусть сама жизнь руководит мыслью, чтобы мы помнили, что твое видение отличается от моего
и от взгляда этой юной особы, которая не дает нам покоя.

Теодора встает и рассматривает растения и предметы в мастерской так, словно перед ней живые существа.

Кроме того, мне бы не хотелось, чтобы мы безвылазно торчали здесь, в комнате, наподобие комнатных растений, которые застряли в своих горшочках. Нам надо почаще выходить, записывать и говорить на воле, в нынешнем мире, среди самолетов, закусочных и магазинов открыток... Я хочу увидеть, действительно ли дорога, которую мы пройдем от Греции до сегодняшнего дня, ведет куда-то и выведет нас не только к книгам...

(Оглядывается.) и не в этот маленький раек, в котором мы сами себя заточили.

Гаррис (быстро). Вот, все записано.

Показывает на магнитофон, записывающий их разговор.

А теперь, если ты соблаговолишь присесть, мы прослушаем здесь, в твоей мастерской, первый отрывок.

О книге: Андре Скобельцин. Нарцисс, или мастерская взгляда

Андре Скобельцин. Ребенок и абстрактное // Нарцисс, или мастерская взгляда

Книги ГЛК