Андре Скобельцин. От каменной кладки до панельной перегородки. Из книги «Нарцисс, или мастерская взгляда»

Глава, где обсуждается место, отводимое камню при постройке.

Те же в той же комнате.

Гаррис (читает текст). «Каменная стена, возведенная греками в VI или V веке до н. э., отличается от стены, построенной любой другой цивилизацией.

В отличие от Египта и Микен, где применялись огромные глыбы, которые толпы рабочих волокли по огромному глинобитному скату, заменявшему строительные леса, древние греки чаще всего прибегали к тщательно обтесанным камням весом в несколько центнеров, реже — более тонны.

Новая строительная техника была напрямую связана с расцветом железной металлургии, поскольку греческие камнетесы обладали более совершенными орудиями, нежели египтяне и микенцы периода бронзового века, предпочитавшие перевозить огромные блоки, а не дробить их на мелкие. Также она связана с появлением на строительных площадках простейших машин, снабженных блоками и талями, которые обеспечивали правильную укладку камня.

Подобная практика, при которой технический прогресс и развитие навыков достигались одновременно с уменьшением затрат рабочей силы, как нельзя лучше прижилась в греческих полисах, бывших сообществами свободных граждан, чья мощь и безопасность всецело зависели от оснащения, техничности и дисциплины ограниченного числа людей и, наконец, от высокого уровня тех, кто ими командовал.

Численность древнегреческих армий была невелика, однако греки восполняли недостаток сил за счет употребления лат и металлических щитов, неизвестных другим народам. Пехоту закаляли как телесно, так и духовно; во время боя соблюдалась коллективная дисциплина. Древнегреческие строители действовали так же, как и воины; недостаток средств восполнялся более высоким уровнем технического оснащения и образования тех, кто был причастен к строительству. Древнегреческие здания, сравнительно простые в конструктивном плане, поражают невероятной виртуозностью исполнения.

В Дельфах можно видеть поддерживавшую террасу стену, построенную в конце VI века до н. э. Камни, составляющие ее, неправильными формами напоминают мозаику. Выпуклая кривая наружной стороны блока каждый раз идеально вписывается в вогнутую кривую прилежащего блока, настолько, что между ними нельзя воткнуть даже булавку.

Это кажется удивительным и странным, ибо в наши дни трудно представить, что столь точная пригонка возможна вообще».

Теодора. По-моему, это слишком! Такое впечатление, словно последний каменщик, воображает себя стратегом!

Лично я отдаю предпочтение средневековой стене, более непосредственной, более гостеприимной, более изобретательной. Я разделяю нынешнюю моду на набросок, на приблизительное, незаконченное, — в конце концов, пусть промышленные роботы создают совершенство, это их дело. Таково мое мнение.

Гаррис. Греческий каменщик никогда не импровозирует. Каждый его жест рассчитан заранее, чтобы в совершенстве выполнить возложенную на него ограниченную задачу, за которую ему, собственно, и платят.

Средневековье делает работу прагматичнее, интуитивнее... Однако и вознаграждение здесь иное. И сегодня — все опять-таки по-другому.

(Возвращается к чтению.) «В Греции кладка осуществлялась без какого бы то ни было участия известкового раствора, который обычно заполняет пазухи между двумя соседними камнями и обеспечивает их монолитность.

Подобная кладка сухим способом без раствора требует как безупречной (соответственно, и дорогостоящей) отделки соприкасающихся поверхностей, так и полной сработанности тех, кто занят на строительстве, и свободных, и рабов; одни из них наносят метки на камни с помощью раздвижных угломеров или свинцовых гибких линеек, как в Дельфах; другие по этим насечкам должны вытесать срезы с точностью до миллиметра; третьи следят, достаточно ли гладка поверхность камня на стыке и с внешней стороны, прикладывая мраморную доску, покрытую цветным порошком, которая позволяет заметить малейшую погрешность.

Сухая сборка — дорогое удовольствие и с технической точки зрения достаточно спорное, поскольку стене, выстроенной таким образом, грозит опасность рассыпаться при землетрясении, и, кроме того, она пропускает влагу. Пытаясь на время устранить эти недостатки, греческие каменщики порой вставляли в толщу стен бронзовые скрепы, покрытые свинцом, или заливали свинцом швы, чтобы противостоять сырости. Странным образом они никогда не использовали для последней цели известковый раствор, который в изобилии употребляли для наружной отделки. По аналогии действует и греческое мышление: оно увлеченно сопоставляет бесконечные мелочи и в то же время отрицает всякое отношение зависимости между ними, а тем самым, и необходимость выставлять на всеобщее обозрение клеевой шов между двумя каменными блоками, соединяющий их воедино.

Другую отличительную особенность древнегреческой стены составляет то, что все камни, из которых она сложена, доступны взгляду по крайней мере с одной стороны, что не всегда бывает функционально оправданно.

Действительно, более широкая стена из двух простенков с заполнением между ними (такие стены начнут строить в эллинистическую эпоху, когда наемники и осадные машины вытеснят воинов-горожан) более устойчива, чем стена, чья толщина определяется толщиной самого широкого из ее камней.

Греческая стена архаической и классической эпох предстает как простая совокупность безупречно пригнанных природных элементов постольку, поскольку она является отражением общества. Это общество видит себя как собрание свободных граждан, чутких к собственной независимости и все же озабоченных единством с себе подобными, граждан-воинов, чьи тела, облаченные в латы, выступают настоящей крепостной стеной города. Именно так они и воспринимались, когда выступали сомкнутыми рядами, щит к щиту, лицом навстречу врагу».

Теодора. Как-то ты неуверенно говоришь.

Ты не веришь в то, что читаешь?

Гаррис. Да... Нет... Не знаю. Легко свалить в одну кучу историю технических изобретений, то, что нам известно об организации работы на греческих стройках, и то, что связано с метафорой, что привносится ассоциацией мыслей.

С достаточным основанием можно говорить о том, что железные орудия породили древнегреческую стену. То, что эта стена является прообразом строя сплоченных граждан, что она воплощает в каком-то смысле идею совершенства... это уже область предположений.

Теодора. Когда к египтянам пришло железо и были изобретены новые инструменты, чтобы обтесывать камень, они стали строить по-другому?

Гаррис. Нет, они продолжали нагромождать друг на друга громадные глыбы, как и раньше.

(После паузы.) А вот греки развили металлообработку, чтобы превратиться в воинов, закованных в латы, и выстроиться в фаланги сплоченных пехотинцев. Чтобы побеждать врагов и приносить военную добычу свои богам, ставить им статуи из бронзы и возводить святилища, чтобы укрывать эти статуи. (Устало.) Всякий раз, когда пытаешься обособить техническую причину, она тащит за собой множество других, второстепенных, и техника переплетается с жизненным укладом, верованиями, видением и мышлением...

Теодора (смеясь). Мы идем по джунглям, оплетенным бесконечными лианами. Одни из них толщиной в руку, другие тонкие, как паутина. Следует смириться с этим и не пытаться сотворить из этого роскошного леса свекольное поле.

Гаррис. Конечно, ты права... Будем и в дальнейшем описывать эти хитросплетения, не слишком пытаясь распутать их.

(Возобновляет чтение.) «С первых десятилетий нашего века камень все меньше и меньше используется в строительстве. Осмысленное использование камня, каждый раз приспособленного к определенной функции: постройка цоколя, закрепление угловых выступов, пролеты, оконные наличники, карниз — объявляется архаизмом, ставится вне закона. Ныне камень используется лишь для облицовки полов и стен, состоящих из другого материала.

Происшедшая перемена связана как с тем, что само здание стало мыслиться иначе и его структура стала отделяться от элементов, ее наполняющих, так и с тем, что на строительной площадке произошло перераспределение обязанностей, выдвигающее на первый план конструкторское бюро в ущерб подрядчику-строителю, который еще в начале века играл ключевую роль. Наконец — и это основная причина, — она обусловлена иным эстетическим подходом, который превозносит до небес новизну, скорость и мастерство в ущерб иерархии и традиции.

Сант Элиа уже в 1913 году объявляет, что грядущее зодчество будет зодчеством:

«железобетона, железа, стекла, картона, текстильного волокна и любых суррогатов дерева, камня и кирпича; с их помощью мы достигнем максимума упругости и легкости...»

Современная стена, будь то навесная стена, подвешенная к несущему остову, или стеновая панель, которая располагается между балками и стойками этого остова, или бетонная несущая оболочка с наружным и внутренним покрытием, — почти всегда представляет собой систему функциональных составных частей, накладывающихся друг на друга.

Современный город распался на спальные, торговые, промышленные районы, соединенные между собой шоссе, проводами, трубопроводами, электронными сигналами. Стена последовала его примеру: она распалась на ряд специфических материалов: пенополиуретан и стекловату, которые служат для теплоизоляции и герметичности, на внешнюю отделку, слой пароизоляции и на гипсокартонную обшивку; все эти составные части соединены с помощью клея, рамных рельсов или болтов.

Античная стена с ее каменными квадрами, тщательно пригнанными друг к другу, отражала строение полиса, в котором неизбежно примирялись независимость и единство его членов. Подобным образом современная стена отражает мир, в котором мы живем, мир, который считает себя конгломератом обособленных составляющих, где внешним решением занимаются строго отведенные для этого люди и где каждая функционально обусловленная деталь, старательно вычлененная из целого, исследуется также в отрыве от других».

Теодора берет лист бумаги, комкает его, разрывает и наклеивает кусочки на другой лист, поплотнее.

Что это ты там мастеришь?

Теодора (глядя на то, что сделала). Когда я была маленькой, я помню, была такая игра, она называлась китайский портрет. Мы загадывали какого-нибудь человека и задавали такие вопросы: кем бы он был, если бы был животным? а если бы он был фильмом или книгой?

То, чем мы занимаемся, похоже на эту игру. Мы пытаемся угадать, на что мы похожи, рассматривая стены дома, абстрактную картину, алюминиевый кофейник... И понимаем, что мы лишь бумажные человечки, которых разодрали и склеили вновь. Человечки, бредущие внутри гигантского коллажа.